|
|
|
Обрыв
Дворец и «Большой
хаос в Алупке»
IV-MMII - 27.07.2002
«Большой хаос»
в алупкинском парке,
создание швейцарского
садовника Карла Кебаха.
Не верится, что человек
мог спроектировать этот
разгул хтонических
геологических сил.
Лавина из циклопических
камней, нарубленных в
окрестных горах, обрушивается у тебя на глазах,
а ты стоишь на краю
обрыва, ошеломленный
стихией, как герой
на картинах немецких
романтиков
Алупка – дворец графа Михаила Семеновича
Воронцова, построенный в 1831 –1848 годах
в Крыму по проекту Эдварда Блора (Edward
Blore),английского придворного архитектора.
Сам Блор, впрочем, в Алупку не приезжал,
ограничившись подготовкой проекта.
За строительством наблюдал его ученик
Вильям Гунт, и, поскольку в процессе строительства замысел неоднократно менялся,
его следует считать соавтором постройки.
Уникальный парк создан швейцарским
садовником Карлом Кебахом.
|
 |
1. Южный фасад Алупкинского дворца. Мавританский стиль здесь не просто
красивая стилизация,
а политический жест.
Он навеян близостью Бахчисарайского дворца –
Воронцов, наместник
Крыма, считал, что Крым
для России такая же колония, как Индия – для
Британской империи.
В соответствии с колониальным принципом он
придал своей резиденции
местные черты
|
2. Восточный
фасад дворца.
Помимо мавританского
архитектор-англичанин
не мог не добавить индийского колорита
|
Алупке странным образом не повезло.
Дворцово-парковый ансамбль выдающегося
качества, единственный на территории
Российской империи созданный королевским
архитектором Великобритании, он мог бы и
должен был бы входить в число главных
памятников архитектуры России Нового
времени. Уровень работы таков, что она легко
выдерживает сравнение с пригородами
Петербурга, но почему-то никогда не рассматривается в одном ряду с ними.
Трудно сказать, почему так произошло. То ли потому,
что это все-таки не императорская резиденция,
и перед нами проявление латентного
и неосознанного монархизма отечественного
искусствознания. То ли дело в общем
неприятии николаевского царствования и,
соответственно, неверии, что из него может
произрастать что-то достойное. То ли
вызывает сомнение личность Воронцова,
которого Пушкин отрекомендовал потомкам
с некоторой неприязнью личного свойства.
Так или иначе, в число определяющих
шедевров русской архитектуры Алупка по
недоразумению не попала. За исключением
прекрасных работ А.А.Галиченко, о ней
ничего серьезного не написано, ни в одну
историю русской архитектуры Алупка не
вошла, и даже в классических трудах
Евгении Кириченко и Елены Борисовой
анализ архитектуры эпохи романтизма
обошелся без этого принципиального
памятника.
Между тем, если бы вошла, могла бы
«вытянуть» за собой всю архитектуру ранней
эклектики, став камертоном определения
ценности остальных памятников. После того,
как Менелас построил для Николая Первого
Коттедж в Петергофе, «готика» стала новым
стилем николаевских вельмож. Их было
немного, Николай управлял не посредством
вельмож, а бюрократами. Но тем не менее
Волышево Строгановых, Марфино и Дугино
Паниных, Знаменское и Садки Орловых, Фалль
Бенкендорфов составляют представительный
ряд, и цену ему задает Алупка Воронцовых.
Личность Воронцова, одного из «молодых генералов» 1812 года,
идеально для этого
подходила. Готика была английским стилем.
Отец Воронцова был российским послом
в Англии, Михаил Воронцов знал жизнь
английской аристократии изнутри и был
вхож в самые высокие круги – настолько,
что смог заказать проект своего дворца Блору,
который строил для королевской семьи
(восточная часть Букингемского дворца)
и герцогов Мальборо (Колледж Мальборо).
 далее>>
вверх
|
 |
|
