|
|
|
Владимир Седов
Тесейон
XXIX-MMIX - 16.12.2009
Вид на афинскую Агору
и Тесейон с Акрополя
Этот великолепный храм, осколок античных Афин, стоит внизу, под Акрополем.
Он виден оттуда сверху, выделяясь
своим четким продолговатым объемом
среди зелени и невысоких развалин
Агоры, рыночной площади античного
города. В пределах обширного пространства самой Агоры храм выделяется еще
и тем, что стоит на возвышенности, на
особой «ступеньке», поднимаясь над
окружающей местностью, когда-то густо
заставленной торговыми помещениями,
храмами и алтарями, а теперь представляющей археологический парк, место
скорее элегическое, чем деловое. Особенно показателен взгляд с запада, когда
Тесейон накладывается на основание
Акрополя, а над ним господствует величественный и похожий силуэт Парфенона.
Аксонометрия торцовой
части Тесейона,
по О. Шуази
Самое главное впечатление от Тесейона – это его наличие вообще, это открытие
того, что кроме Парфенона в Афинах
есть еще один античный храм дорического ордера, построенный в классический
период архитектуры и истории Древней Греции. Если предположить, что таких храмов
около десятка,
что они стояли разбросанно на территории нижнего города, то получится необычайно
странная картина: все эти храмы
были похожи друг на друга и отличались
деталями (количеством колонн, высотой
постаментов, формой фризов, скульптурой фронтонов), вместе с тем все они
напоминали Парфенон, гордо возвышавшийся
на горе, и все они проигрывали ему в красоте и величии. Ситуация похожа на ту,
что видим в Новгороде или Москве эпохи
Средневековья: храмов много, но они все
уступают городскому собору (в Афинах
его роль играет Парфенон) в величине
и в величии. В этой ситуации (для которой Афины классического периода были
прообразом, архетипом) главная святыня
города является еще и главным архитектурным объектом, тогда как святыни
меньшие сознательно делаются подобными главной святыне, но как будто склоняют
перед ней голову, даже не пытаются
с ней конкурировать (причем не только
в размерах, но даже и в меньшем, в затейливости убранства), уступают ей
первенство, становясь, тем самым, памятниками
вторыми, вторичными.
План Тесейона
Если вторичными – то зачем их
и смотреть? Они могли бы рассматриваться как «гарнир», дополнение
к единственному шедевру.
Тесейон. Общий вид
на храм с площади Агоры
Но здесь вступают в действие другие
законы, подразумевающие внимание ко
всем проявлениям великой культуры.
Парфенон – памятник исключительный, его восемь колонн на торцовых
фасадах не встретишь почти нигде. Это
такой же уникум, как Пантеон в римской
архитектуре или София Константинопольская – в византийской. А Тесейон
с его шестиколонными торцовыми фасадами (этот тип называется гексастилем)
находится «внутри» группы из по крайней мере дюжины сохранившихся
древнегреческих дорических храмов VI–V
веков до нашей эры. Эти памятники стоят
в самой Элладе, в Италии (в Пестуме и на
Сицилии) и даже в Ливии. Все эти храмы
примерно равны по размерам, но довольно
сильно различаются по пропорциям.
Боковой фасад Тесейона
В случае с Тесейоном архитектор
сознательно выбирал «второстепенный»
(а точнее – самый распространенный, не
исключительный) тип храма для того,
чтобы построить храм на Агоре под Акрополем. Зодчий Тесейона был поставлен
в ситуацию склонения головы перед Парфеноном на горе. И он спокойно начал
проектировать и строить здание, которое
никак не должно было «выступать» за
этикетные рамки подражания и поклонения: Тесейон должен был быть меньше
Парфенона, он по своей принадлежности
к типу периптера должен был напоминать
Парфенон, в нем не должно было быть «резких» форм, которые бы выделяли
новый храм при сравнении (постоянном – один стоит под другим) с храмом
Афины Паллады.
Западный торец храма.
На заднем плане – Агора
Для многих зодчих такая задача
была бы трудной: ведь индивидуальность
в этих условиях проявить непросто. Но
в данном случае индивидуальность и не
рассматривалась как добродетель: создание нового храма шло по пути если не
копирования, то точного следования очень
проработанной и трудно изменяемой традиции. Тесейон не имеет точной даты: по
сообщению Полибия, афинский флотоводец Кимон около 475 г. до н. э. перенес
прах знаменитого героя с острова Скирос
в Афины и поместил его в храме Тесея,
Тесейоне. Но ученые обратили внимание
на то, что храм не мог быть построен так
рано, до Парфенона, и стали считать, что
данный храм – это упомянутый тем же
Полибием в его «Описании Эллады» Гефестийон, храм Гефеста, в котором стояли
статуи Афины и Гефеста, отлитые Алкаменом в 421 г. до н. э. Со временем многие
вернулись к первоначальной атрибуции:
ведь Тесейон мог быть построен еще при
Кимоне, а затем, уже в последней четверти
V века до нашей эры – выстроен заново,
в нынешнем виде.
Средняя часть
торцового фасада. Виден
скульптурный фриз
целлы
В любом случае перед нами храм
конца V века, созданный после Парфенона и с оглядкой на него. Это памятник, в
котором Парфенон «вспоминается»
везде, но кроме того, это здание, где традиция достигает своего пика, после
которого должна или измениться, или погибнуть. Ведь если в Парфеноне все полно
силы и творчества, то Тесейон сделан так,
что все колонны, все детали, вся скульптура находятся внутри «кокона»
рафинированной традиционности, внутри
доведенного до автоматизма канона. Эта
застылость форм, набитая рука зодчих,
устоявшийся набор средств и деталей –
все это делает памятник интереснейшим
примером эволюции древнегреческого
храма. По сравнению с Парфеноном или
лучше при сравнении с храмом на мысе
Сунион, современном Парфенону, но
равном по размерам Тесейону, последний
кажется безжизненным, как будто окаменевшим или ороговевшим. Этому впечатлению
способствует и обилие скульптуры – она размещена не только наверху
целлы, в метопах и во фронтонах, но и на
внутренней стороне архитрава, сплошным фризом, что, вероятно, и вызвало
появление более тяжелого, по сравнению
с Парфеноном и Сунионом, архитрава на
колоннах тех же пропорций.
Торцовый фасад
и поперечный разрез
Перед нами конец стиля, нечто вроде
Димитриевского собора во Владимире,
плод долгой эволюции и все большей рафинированности, но уже не способный на
дальнейшую эволюцию и большую рафинированность. В ясных и четких формах
Тесейона просматривается не только автоматизм и ученость (усталости здесь нет),
здесь, кажется, видны уже горизонты
последовавшего за классическим периодом
эллинизма с его подчеркиванием знаточества и аристократизма.
Вид от Тесейона
на Акрополь
вверх
|
 |
|
