Чемодан
Палаццо Дожей
I-MMI - 29.10.2001

Палаццо Дожей - единственное геометрически правильное и "организованное" здание Венеции, открытое, к тому же, несколькими фасадами в пространство

Государства и их правители всегда озабочены архитектурным оформлением власти. Если в монархическом государстве Средневековья представительскую роль играл сначала замок, а потом дворец суверена, то городские республики Италии и Северной Германии поначалу вкладывали все средства в общий храм - кафедральный собор. Но со временем в Италии начали строить коммунальные дворцы, в которых сила и слава республики выражалась по-разному. Республики Тосканы, Флоренция и Сиена, выстроили в XIII-XIV веках Палаццо Синьории, в которых грубая рустованная кладка фасадов и высокая башня с поясом навесных бойниц символизировали власть городской коммуны.

Фрагмент плана современной Венеции

План площади Сан Марко и Пьяцетты. Отчетливо видна структурность Дворца Дожей, ориентированного в сторону Лагуны и узкой площади - Пьяцетты

В Венеции таким символом поначалу тоже был собор - грандиозный Сан-Марко. Стоявший рядом с ним небольшой византийский дворец, жилище дожа, стали перестраивать в XIII веке, а основные работы по сооружению ныне существующего здания развернулись в 1340-1438 годах.

Облик дворца складывался постепенно. Позднеготические венецианские мастера поначалу развернули на большом пространстве уже известный в городе прием плетения зрительно легких каменных кружев по фасаду. Здание опоясывает двухъярусная галерея с аркадами, причем нижняя аркада имеет крупные столбы и широкий шаг стрельчатых арок, в то время как в верхней аркаде маленькие колонки поставлены в два раза чаще, а арки переплетаются и перетекают в каменные розетки. Все законы тектоники в этих ярусах дворца еще соблюдены: нижний ярус тяжелее, верхний - легче и воздушнее. 

С близкого расстояния зритель может удивляться богатству мраморов и тонкости резьбы, рассматривать рельефы и капители. Выше построение фасадов меняется настолько кардинально, что само изменение выглядит революцией в архитектуре своего времени. Вместо продолжения каменной вязи вверх, что мы видим в позднеготических палаццо на Большом канале, мастера нагружают беломраморное основание плоским и массивным фасадом-ширмой, который лишь изредка прорезан стрельчатыми или круглыми окнами. Ощущение глухой поверхности подчеркнуто монотонным рисунком мраморной облицовки, покрывающим всю верхнюю плоскость фасадов, но не сообщающим ему ритма. Возникает иллюзорный эффект перевернутости верха и низа.

План верхнего этажа;
план по уровню галереи

Соединенные в огромном блоке противоречия гаснут в пространстве лагуны, в то время как ощущение монолитной кристаллической глыбы не покидает ни при взгляде издалека, ни при обозрении с близких, ракурсных точек. Трудно назвать современный город, в котором такой неукрашенный прямоугольный объем не был бы родным. В ХХ веке таким чемоданом - и не одним - обзавелись все. Но в Венеции этот праздник геометра смотрится принципиально иначе.

Развертка фасадов Сан Марко, Кампанилы и Дворца Дожей со стороны Пьяцетты

Дело даже не в том, что здесь просто нет другого такого громадного здания, хотя и это важно. Соседствующий с Палаццо дожей собор Сан-Марко со своей крестообразной массой все же скрыт застройкой и нагружен очень "местными" ренессансными куполами. Про остальные дома в три-шесть окон по фасаду и говорить смешно. Дело в том, что это единственное геометрически правильное городское образование на весь город. Справедливости ради заметим, что и оно перевернуто вверх ногами.

Резкий контраст между ажурным основанием и массивом верхней части - основа образа палаццо Дожей

Тут не бывает домов с правильными границами. Не знавшая античности Венеция не чтит гипподамовой планировки, и потому, как заметил Иосиф Бродский, здесь есть только одно направление - вбок. Все время вбок, улицы ее, кажется, тщательно берегут абрис тропинок по болотам, из которых она выросла. Болота и острова не ведают прямых углов. На этом фоне прямоугольник Палаццо Дожей выглядит пришельцем, вокруг которого накручиваются площади и площадки (включая сюда площадь самой лагуны).

Дворец обращен к лагуне основным фасадом, а два боковых выходят один - на Пьяцетту, а другой - на канал. Противоположный лагуне фасад решен уже в раннеренессансных формах и намного более традиционен и приветлив. Можно сказать, что у описываемого здания всего три фасада, так что чемодан приставлен к чему-то, но это не снимает его инородности. Сколько к такому городу не приставляйся, своим в нем стать невозможно. 

Литография из книги Дж. Рескина "Камни Венеции". 1906 г.

Палаццо Дожей - это гигансткая городская обманка. Когда глядишь с лагуны на этот фасад, когда потом идешь по Пьяцетте и Пьяце, то думаешь, что перед тобой нормальный город, что сейчас, отражаясь от фасада, улицы и переулки пойдут чеканить однообразный рисунок римского лагеря. Все-таки если ставка главнокомандующего такая достойная и правильная, то, наверное, и солдаты расселились по порядку. А там начинаются такие романо-германские дебри, что по сравнению с ними леса хавков и хеврусков, которые окружали лагеря римских цезарей, кажутся идеальными городами, разбитыми на правильные, одинаковые квадраты.

И, наверное, это единственный городской ландшафт, в котором такой чемодан может быть красив, где занудство такой композиции может обернуться достойной героической сдержанностью власти. Будучи единственным в мире инородным городом - городом хаоса на водах - Венеция может позволить себе возвести один квартал типичной европейской столицы в качестве инородного тела. 

Владимир Седов

вверх