|
|
|
Максим Атаянц
Апамея и Пальмира
XV/XVI-MMV - 18.12.2005
Апамея
Кардо максимус. Дорога
из Антиохии в Дамаск
с точной ориентацией
север-юг. Вид со стороны
несохранившихся
городских кварталов
Количество колонн, выстроенных
в ровный ряд и подведенных под единый
антаблемент, превышает семь сотен на
каждой стороне. Места пересечения с двумя
декуманусами никак не отмечены – лишь
дойдя до перекрестка, можно заметить,
что архитравы над мостовыми опираются на арки. Из общего ряда выделяется
лишь повышенный фронтон четырехколонного портика Бахуса. На шестисотом
и девятьсот тридцатом метрах главной оси
установлены памятные столбы на криволинейных постаментах. Немногочисленные
акценты только усиливают впечатление от
уходящей в бесконечность перспективы.
Это монотонное, казалось бы,
зрелище совершенно не приедается и продолжает радовать глаз по всей своей
двухкилометровой длине. Секрет – в удивительной свободе и мастерстве работы
с ордером. Карнизы, архитравы, капители и базы одинаковы в той степени,
в какой это возможно при ручной обтеске
камня, тогда как фризы и фусты колонн,
оставаясь постоянными по габаритным
размерам, прихотливо разнообразны в деталировке.
Пальмира
Главная колонная улица,
рубеж II–III вв. н.э.
Вид на «шарнирную»
арку, в сторону храма
Бэла
Колонны с гладкими стволами,
колонны с желобками, колонны, каннелюры которых закручиваются правыми
и левыми спиралями попеременно; фризы
выпуклые, покрытые резьбой или чисто
отесанные, фризы ровные или дорические
фризы с рядами триглифов – свет, играющий на поверхностях жемчужно-серого
камня особенно хорош, если встать лицом
к колоннаде, но стоит слегка повернуть
голову, и четкие линии горизонтальных
теней мгновенно собираются в перспективу, неумолимо притягивая взгляд
к уходящей за горизонт дороге.
Дорога эта ведет на юг, к Дамаску
и городам Декаполиса. если же цель путешествия – Пальмира, необходимо, пройдя
полпути, резко повернуть на восток,
и, оставив Средиземное море за спиной,
углубиться в Сирийскую пустыню.
Пальмира
Панорама развалин
античного города от
лагеря Диоклетиана.
Слева видна колонная
улица, вдали – храм Бэла
Жители Тадмора славились своим
умением извлекать максимальную выгоду
из складывающихся обстоятельств.
Нищий бедуинский поселок существовал здесь с незапамятных времен, его
глинобитные хижины теснились к единственному на всю округу источнику воды,
а главным занятием населения было выращивание финиковых пальм – отсюда, по
созвучию, греко-римское название.
Обстоятельства изменились в середине первого века до
Р. Х., когда из-за
войн и последующего запустения стал
опасен традиционный торговый путь,
соединявший, через Малую Азию и Евфрат, побережья Средиземного и Красного
морей. Дорога через Пальмиру, расположенную в самой середине пустыни,
оказалась единственной альтернативой.
План Пальмиры. Видна
изломанная ось колонной
улицы
Преимущества нового положения
сказались быстро – доходы от транзита
и торговых операций были стабильно
высоки, город разрастался, племенная
верхушка стремительно богатела, образуя настоящие олигархические кланы.
Обстановка благоприятствовала и в политике – противостояние равных по силе
и потому избегающих прямого столкновения Римской и Парфянской империй
позволяло буферному государству,
искусно лавируя, сохранять относительную независимость от обеих.
Экономическая мощь множит
властные амбиции – в середине III века,
воспользовавшись царящей в Риме чехардой сменяющих друг друга солдатских
ставленников, вдовствующая царица Пальмиры Зенобия сосредоточила под своим
контролем всю Сирию, Малую Азию и Египет – четвертую часть римской территории,
и объявила себя Императрицей Востока.
Храм Баал-Шамина
в Пальмире, начало II в.
Алтарь в целле храма
Реакция первого же дееспособного
императора была стремительной – Аврелиан в 272 году восстановил власть Рима
и провел плененную Зенобию в своем
триумфе, однако город оставил целым. Окончательная развязка наступила через
два года, когда пальмирская знать, приняв
снисходительность за слабость, восстала
снова. Легионы вернулись, и пощады не
было. Вскоре на месте разрушенного царского дворца был устроен военный лагерь,
а опустевшие дома и колоннады начало
заносить песком.
Колоннады появились двумя веками
ранее, когда растущий город был охвачен
настоящей строительной манией. Олигархические семьи, члены которых говорили
по-арамейски, одевались по-парфянски
и молились семитским богам с вавилонскими именами, воспылали страстью
к римской архитектуре.
<<вернуться
далее>>
вверх
|
 |
|
