|
|
Путешествие
Григорий Ревзин
Подписи к фото Мария Аметова
Азиатский берег
VIII-MMIII - 04.11.2003
Афродисиас
Пропилеи. Возведены в первой половине II в. н. э.
В римский период в карийском городе Афродисиас расцвела
школа утонченной декоративной скульптуры. Руины Афродисиаса
передают облик города I - II вв. (храм Афродиты,
стадион, агора, одейон, термы Адриана, театр). О
византийском присутствии в Афродисиасе напоминает
трехлепестковая церковь
В Трое смотреть нечего, если только вы не археолог, и вид взрезанных холмов не
вызывает в вас профессионального зуда. Взрез тоже неинтересный – по сравнению
с пастозными и пахучими слоями Новгорода, где стратиграфия напоминает
торт «Прага», высушенная пыль 22 веков Трои выглядит какао-порошком
в прозрачной банке, какой выставляли в детстве на витрину в кондитерских
отделах. Для компенсации досады, что приехал зря, в Трое выстроен большой
троянский конь из вагонки, в который можно залезть, как в «Мрию» в ЦПКиО,
но взрослым это мало помогает справиться с разочарованием. Единственно
опознаваемое сооружение – крошечный римский театрик II века.
Меня там встретили старшеклассники, они сидели в
ряд и сосредоточенно смотрели на сцену. Девушка в элегантном сером
пальто и серой же косынке (форма мусульманских лицеев), чуть запыхиваясь
и от значимости, и от сладости момента, читала одноклассникам Гомера. Это был
ее триумф. Не ее голос разносился над древними холмами – Гомер звучал над Троей.
По-турецки. «О, кирдык-перетык-пык Приам-паша. // Элестыр-дыр-хилистыр
Ахилл-ага.// Абисты-херез-бок-бок Одисей-башка».
Вопреки наглядному доказательству преемственности турецкой цивилизации
от античности, оно производило обратное действие, заостряя абсурдность этой
преемственности. В Турции античность дарит советским ощущением встречи с
памятником, когда в принципе знаешь, что наследие это всемирное, однако ж
чувствуешь, что в большей степени – твое, до такой степени остальным оно чужое.
Главное здесь – одиночество. Если по Акрополю в Афинах ходишь, как в метро в
час пик, а Помпеи производят впечатление Тверской, то здесь города пусты.
И это именно города, а не отдельные памятники. Памятников тут множество,
но помимо того, здесь есть ощущение наслоения разных эпох и культур, которые делают город городом. В принципе,
таких слоев пять – греки до Александра Великого и после, римляне, византийцы
и археологи XIX-ХХ веков, но первые два слоя сливаются друг с другом.
Приена
Руины храма Афины Полиады, построенного по проекту архитектора
Пифея в IV в. до н.э. Часть здания находится сейчас в
Берлине. Архаическая Приена была разрушена персами
в конце VI в. до н.э. В IV в. до н.э. город был вновь
отстроен по «системе Гипподама». Атмосферу
эллинистического города сохраняют дошедшие до
нашего времени руины жилых кварталов с фрагментами дорог и
улиц. Развалины Приены дают полное представление об инфраструктуре
античного города: помимо жилых домов, храмов и
теменосов, здесь можно найти (в археологическом
состоянии) агору, гимнасий, стадион, театр и
крепостные укрепления с воротами
Греки
Азиатский берег Эгейского моря – так или иначе антипод Европы, здесь все
должно быть наоборот, и подвоха ждешь постоянно. Его нет, за исключением,
быть может, обратного отношения греков и римлян. Оттуда, из Европы греки
кажутся изнеженными дважды, сначала как ионийцы в сравнении с дорийцами,
потом как греки в сравнении с римлянами. Веришь и греческим, и римским авторам,
ожидаешь, что здесь в соседстве с персами греки предстанут какими-то
особенно возлежащими и расслабленно изысканными. Хотя, казалось бы,
заранее можно было понять, что какая же изнеженность от Востока?
Греков здесь ощущаешь скорее как мифологических героев, которые оставили
не здания, а архитектурные мифы. Храм Артемиды в Эфесе сжег Герострат, мавзолей в Галикарнасе рухнул – два из семи
«чудес света», находившиеся друг от друга в 300 км. Но если мифы становятся явью,
они страшат.
Как выглядел храм Артемиды, можно представить себе по храму
Аполлона в Дидимах. У него сложная строительная история, то, что мы
видим в итоге – брошенные в спешке от наступления христианства римские
руины, но замысел греков и план совпадает с Эфесом. Это чудовищно
грандиозное сооружение, Парфенон рядом с ним – изящная вещица. Колонны тут
предполагают возможность кругового обхода, и идти довольно долго. По
Геродоту, первые дары Дидимам принесли египетские цари Нехо и Амавис – это не
греческий храм, это египетская пирамида в форме греческого храма. Восток это
не изысканность и расслабленность, это чудовищность масштаба. Римляне здесь
попытались навести хотя бы видимость цивилизованности, украсив колонны
орнаментами, венками, и сначала думаешь, что это вышивание крестиком по
пирамиде не делает ее более человечной.
Дидимы
Святилище Аполлона близ Милета.
Эллинистическо-римские руины гигантского диптериального храма.
Вид с северо-востока
Дидимейон – единственный из трех знаменитых
ионийских диптеров (Герайон на острове Самос,
Артемиссион в Эфесе), дошедший до нашего времени. То, что мы видим
сегодня, так называемый Дидимейон II, храм, сооруженный на месте
архаического диптера, разграбленного и сожженного во время греко-персидских войн. К восстановлению святилищного
комплекса смогли приступить лишь в IV в. до н.э. Однако возведение
второго диптера было настолько масштабным мероприятием, что
продолжалось вплоть до II в.н.э., но и тогда не было
закончено.
Храм Аполлона в Дидимах. Панорама гипетральной целлы
(неперекрытого двора-адитона). Вид из западной
части целлы, с того места, где когда-то размещался
наискос (маленький ионийский храмик для культовой статуи бога
Аполлона), на восток к монументальному лестничному маршу и
трем порталам, соединяющим двор со жреческим
залом. Размеры и типология дидимского храма указывают на
воздействие египетских, переднеазиатских и
эгейских архитектурных традиций. В Средние века в огромном дворе
храма были построены две византийские церквушки
(не сохранились)
далее>>
|
|
|