Школа

Владимир Седов
Палладианская классика в Москве
III-MMII - 18.03.2002

Р.P.Казаков. Дом И.Р.Баташова.
1796 –1805

Чуть позже, в 1770-1780-е гг. Казаков попал под обаяние сильной личности Баженова. Баженов, учившийся во Франции, был необыкновенно изобретателен, он знал все самое новое, но использовал его по-своему, сообщая французскому классицизму чуть более монументальный оттенок. А Казаков только следует за этим большим мастером, причем следует мастерски, без особой изобретательности, хотя и с большим практицизмом (можно сравнить сдержанный казаковский Сенат и невыполнимый проект Большого Кремлевского дворца Баженова). Блестящий Баженов всегда оставался верен французскому классицизму и отступал от него только в сторону фантастической неоготики дворца в Царицыно, а Казаков где-то в конце 1780-х гг. вдруг меняет стиль. Он бросает изысканную и декоративную французскую манеру и обращается к более строгой версии классики.

М.Ф.Казаков. Дом Барышникова на Мясницкой улице.
1797 –1802

Почему это происходит, где московский мастер, не бывший ни разу за границей, получил сведения о самой возможности существования этой стилистики, почему он отвернулся от блестящих планов и изысканных фасадов Баженова? Ответ на этот вопрос может дать изучение вкусов императрицы Екатерины II и императорского двора. Уже в середине 1770-х гг. Екатерина пишет, что у нее «есть французы, которые слишком много знают и строят дрянные дома». Эту критику в адрес французской классической архитектуры поддерживает и архитектор-палладианец Львов, который много позже, в 1798 г., пишет в предисловии к переводу Палладио: «Я желал, чтобы в моем издании Палладий походил на самого себя, а не на француза, который чистой вкус его отяготил кудрявыми украшениями...».В 1798 г. писать это было уже легко, ранний (французский) классицизм Деламотта, Старова и Баженова давно остался позади, а после 1789 г. Франция, с ее Революцией, вообще была почти под запретом. Но тут же следует странное дополнение Львова об архитекторе англичанине, который «важные красоты Палладио поставил на спички».

Дом Ф.Ф.Набилкова на проспекте Мира. 
1816 – 1817

Эту фразу можно воспринимать как критику разреженного ордера Камероновой галереи в Царском Селе, а не как критику всего английского в архитектуре. Именно Англия с ее устойчивой традицией воспроизведения архитектуры Андреа Палладио попала в фокус внимания Екатерины II во второй половине 1770-х гг., хотя приглашение из Англии Чарльза Камерона совпало по времени с приглашением двух итальянских палладианцев – Кваренги и Тромбара.. Но итальянец Джакомо Кваренги начинает свою деятельность в 1781 г. не с возведения какой-нибудь сугубо итальянской по духу и стилю постройки, а со строительства в Петергофе Английского дворца в Английском парке, то есть строит для императрицы нечто палладианское, но в английском вкусе. Английский вкус в чистом виде переносят в императорские резиденции и Камерон, и приглашенные английские садовники.

<<вернуться   далее>>

вверх