Школа

Владимир Седов
Стиль великого посольства
(продолжение)
I-MMI - 29.10.2001

В большинстве памятников мы имеем дело с ориентацией на архитектуру маньеризма, развивавшуюся как в провинции Голландия, так и в других провинциях Нидерландов в конце XVI - начале XVII в. Эту причудливую архитектуру, послужившую образцом для объемной композиции декора фасадов храмов петровской Москвы, создали два крупных голландских архитектора: Ливен де Кей (Lieven de Key)из Гарлема и Хендрик де Кейзер (Hendrick de Keyser)из Амстердама, работавшие в основном в первые два десятилетия XVII столетия. На их постройки и, прежде всего, на завершения церковных башен ориентировались создатели большинства московских храмов в стиле Великого посольства.

Другой вариант описываемого стиля обращен не к сооруженным минимум на семьдесят лет раньше маньеристическим образцам, а к почти современному стилю, бытовавшему в церковных постройках самой Голландии в середине XVII в. и распространившемуся в Дании, Швеции и даже Польше благодаря культурному влиянию Голландии и визитам голландских мастеров. К этому "современному" направлению, оперирующему формами "северного барокко" принадлежат всего четыре храма: в Троекурове (но он и самый ранний), в Марфине, в Старо-Никольском и Вознесения за Серпуховскими воротами. Впрямую маньеристическую верхушку голландской церковной или ратушной башни воспроизвели в России всего один раз, в Утичьей башне, где дробные детали и сама объемная композиция с балюстрадами на убывающих восьмериках прямо взяты из башен ратуш во Франекере (1594) или Болсварде (1616).

1. Ливен де Кей. Мясные ряды в Нарлеме. 1602-1603. Фигурный франтон и дробная деталировка фасадов спустя почти сто лет появятся в России
2. Церковь Николая в Полтеве. 1706-1707. Вытянутый восьмигранник плана и более легкая венчающая часть пришли из протестанских храмов Северной Европы
3. Церковь Николая в Полтеве. Портал. Хотя здесь украинское граненое завершение дверного проема, само обрамление выполнено в стиле северного маньеризма

Но в формах завершений большинства московских церквей влияние башенных шпилей и их оснований очень ощутимо: в церкви Иоанна Воина и соборе Заиконоспасского монастыря балюстрады с вазонами или обелисками, люкарны и волюты, а также декор восьмериков взяты, кажется, прямо из гарлемских башен де Кея или амстердамских башен де Кейзера. Корона на Троекуровской церкви - оттуда же.

При этом в большинстве храмов в духе "северного маньеризма" в композиции чувствуется преемственность по отношению к предыдущему нарышкинскому стилю. Это видно из повсеместного использования композиции "восьмерик на четверике", которая, впрочем, была несколько изменена: на смену широкому восьмерику пришел узкий, венчающий купольную кровлю четверика. Вырабатывается основанная на нарышкинских прототипах прямоугольная с примыкающей полукруглой абсидой форма алтаря, а в некоторых случаях сохраняется традиционная композиция с нанизыванием на одну ось колокольни, трапезной и самого храма. В церкви Петра и Павла из нарышкинских форм присутствует трехчастное построение плана с притворами, которые здесь не прямоугольные, а трапециевидные; в этом храме и в надвратной церкви Донского монастыре сохранена нарышкинская композиция "под колоколы", когда в одном из верхних восьмериков расположен ярус звона. Многолепестковый план Тихвинской церкви также находит многочисленные образцы в постройках конца XVII века.

С другой стороны, в некоторых зданиях мы видим попытки приспособить рациональные протестанские планы голландских, датских и немецких церквей к нуждам православного богослужения. В "маньеристической" версии примеры подобных композиций дают храмы в Полтеве (вытянутый восьмигранник, имеющий аналогии в Голландии, Норвегии и Саксонии), Марфине (ротонда с обходом и четырьмя ризалитами) и собор Заиконоспасского монастыря (четверик с крестообразными выступами ризалитов). Церкви второй группы, в духе "северного барокко", всегда имеют рациональный центрический план: в Старо-Никольском и московской церкви Вознесения это крест, а в Троекурове это ротонда, вписанная во вторую ротонду с крестообразно выделенными ризалитами.

Декор "маньеристической" версии стиля включает устойчивые комбинации характерных мотивов. Фасады членятся плоскими тосканскими пилястрами на постаментах, которые в редких случаях заменяются ионическими или коринфскими, и завершаются профилированными антаблементами, в которых архитрав и карниз разделены плоской лентой фриза, создающей впечатление стенной плоскости между независимыми карнизами. Иногда мы видим досадные ошибки, демонстрирующие сложность освоения ордера: в церкви Петра и Павла пилястры не доходят до карниза и потому не образуют ордерного каркаса. В набор форм этой версии стиля входят овальные окна с четырьмя замковыми камнями, арочные проемы с замковыми камнями и раскрепованными над ними карнизами, прихотливо изогнутые волюты, а также вариации на тему метопо-триглифных фризов, где роль триглифов иногда играют маленькие волюты. Все это дополняют балюстрады нефункциональных гульбищ в нескольких уровнях, и большие, не отделенные от плоскости стены полукруглые фронтоны, которые в источниках того времени называются "полуглавиями". В редких случаях появляются волнистые маньеристические фронтоны и выступы-ризалиты с аркой на консолях.  

<<вернуться   далее>>

вверх