|
|
|
Школа
Владимир Седов
Штакеншнейдер: Проект медных канделябров для Мариинского дворца
XXI-MMVII - 01.06.2007
А. И. Штакеншнейдер.
Проект канделябров для
Мариинского дворца
в Санкт-Петербурге.
До 1842 г.
Этот ранее не публиковавшийся графический лист из коллекции Д. А. Петрова
входил в когда-то существовавший
альбом: в правом верхнем углу читается: «№12». Лист имеет заголовок,
написанный аккуратным канцелярским
почерком: «Канделабры для отлития из
металла для вновь строящегося дворца
Е. И. В. Княгини Марии Николаевны».
Два канделябра, в проекте которых
даны только фасады, подписаны тем же
почерком: левый – «У Главнаго подъезда», правый – «На Парадной лестнице».
Лист внизу подписан другим почерком:
«Архитектор Штакеншнейдер». Тем же
почерком подписана масштабная линейка
с вершками и аршинами. Кроме того,
на листе вверху между канделябрами
имеется надпись карандашом, третьим
почерком: «Выбиты из меди / 4 канделабра / Цена за первые 1720 р. сер. /
завторые 1060 р. сер. / срок к 1 Сентября
1842».
Очевидно, что перед нами авторский проектный чертеж осветительной
арматуры для Мариинского дворца
в Санкт-Петербурге, выполненный
архитектором Андреем Ивановичем
Штакеншнейдером (1802–1865) около
1842 года. Штакеншнейдер начал проектировать дворец для дочери императора
Николая I, великой княгини Марии
Николаевны, в 1838 году, вскоре после
обручения ее с герцогом Максимилианом
Лейхтенбергским. Строительство дворца
велось до 1844 года, официальная сдача
дворца по описям приходится на 1845 год,
хотя ее планировалось осуществить тремя
годами ранее, в 1842 году, когда и был,
вероятно, создан публикуемый лист.
Следует отметить, что похожие по стилю
канделябры-торшеры были сделаны и для
Пролетного зала дворца, но они были
выполнены не из меди, а из фарфора (их
рисунок опубликован). Медные канделябры во дворце (о них иногда ошибочно
пишут как о чугунных, окрашенных под
бронзу) к настоящему времени утрачены.
Чеканные медные канделябры
представлены архитектором со всей возможной серьезностью и пышностью, это
одновременно и рабочий чертеж, и представительный лист для показа заказчику.
Он выполнен тушью, однотонно, с легкой
отмывкой, но основной эффект достигнут
соединением общих прихотливых форм и тонких, каких-то гравюрных линий,
вырисовывающих и детали, и рельеф
поверхности, и мелкие части орнаментов.
Создается достаточно острое для современного зрителя соединение графической
маэстрии и археологической, ученой
тщательности. На этом соединении,
превращающемся в столкновение, основана художественная значимость листа:
он серьезен и рассудочен как документальная фотография или фиксационная
гравюра, но, с другой стороны, он великолепен в свободной передаче легко
соединенных археолого-фантастических
античных форм. На стыке документальности и фантазии, тщательности
и прихотливости – рождается яркий
образ архитектурной графики эпохи
эклектики.
Литература:
Петрова Т. А. Андрей Штакеншнейдер. Л., 1978;
Она же. Интерьеры А. И. Штакеншнейдера
в Мариинском дворце // Петербургские чтения.
СПб., 1995. С. 131–134;
Она же. Дворец великой
княгини Марии Николаевны. СПб., 1997. С. 64;
Шуйский В. К. Андрей Штакеншнейдер // Зодчие
Санкт-Петербурга. XIX – начало XX века. СПб.,
1998. С. 291–312.
|
 |
|
