|
|
|
Современная классика
Елена Гонсалес
Непослушная архитектура
Ярославский вокзал
XV/XVI-MMV - 18.12.2005
Оригинальный вид
Ярославского вокзала.
Фото начала XX в.
Существует архитектура, которая никак
не хочет подчиняться правилам, придуманным для нее людьми. Сначала
архитектор измысливает идеальное
пространство, насыщает его деталями,
украшает – и вот перед нами здание,
равнопрекрасное внутри и снаружи.
Увы, со временем оно перестает быть
идеальным, и дело не в физических разрушениях, а в том, что жизнь «перерастает»
платье архитектуры. И тогда – либо
смерть, разрушение, либо – летаргический
сон под колпаком Охраны памятников.
Но уснуть не дает город – здание нужно
ему, оно не может «выпасть» из его живой
ткани, оно его артерия. И тут не властны
никакие Законы, никакие Хартии –
архитектура будет меняться. А вот
как – зависит от того, кто будет менять.
План нижнего этажа
Такой «непослушной» архитектуры
довольно много, но мы рассмотрим метаморфозы одного шедевра – любимого не
только москвичами и не только ярославцами московского Ярославского вокзала.
Современная история вокзала началась в 1869 году, когда контрольный
пакет акций Московско-Ярославской
железной дороги перешел к Савве
Ивановичу Мамонтову, который затем
с 1878 до 1899 года являлся председателем ее правления. Будучи одновременно
«председателем правления» абрамцевского кружка (В.М. и А.М. Васнецовы,
М.А. Врубель, В.А. Серов, В.Д. Поленов,
К.А. Коровин и многие другие), он не
мог не использовать опыт примыкавшего к ним Федора Осиповича Шехтеля.
В 1901 году Шехтель спроектировал
и построил комплекс павильонов русского
отдела на международной выставке
в Глазго. Успех «неорусского стиля»
требовал продолжения.
Колоннада Кекушева из
лабрадора открыта в своем
первоначальном объеме.
Сегодня она – главная
транзитная ось первого
этажа
Расширение северного направления
«путей сообщения» привело к необходимости реконструкции вокзала. В 1901 году
был утвержден проект перестройки пассажирского здания, составленный Львом
Николаевичем Кекушевым. Шехтель,
удостоенный звания академика за павильоны в Глазго, был приглашен для
корректировки проекта. Корректировка
вылилась в новое здание, включившее
в свой объем части старого вокзала,
построенного Левестамом в 1862 году.
Строительство велось в две очереди:
в первую входила перестройка корпуса
прибытия и боковых крыльев, во вторую –
переустройство вестибюльной части
здания. От проекта Л.Н. Кекушева сохранились колонны из лабрадора – опоры
части второго этажа, нависающей над
платформой отправления (ныне бывший
перрон встроен в существующий зал
ожидания).
В нарядной архитектуре
Ярославского вокзала русский национальный модерн торжествовал.
Синтетичность, свойственная югендштилю
вообще, в северном варианте нашла крайне
удачное воплощение: после экспедиции
в Архангельск, Мурманск, Северную
Норвегию, которую Мамонтов организовал для Коровина и Серова, Ярославский
вокзал украсился серией превосходных
работ. Шедевры – панно Коровина, выполненные для павильона «Русский Север»
на Всероссийской выставке в Новгороде, переместились на фриз интерьера
центрального зала. В помощь Коровину
была приглашена группа молодых живописцев, в их числе Павел Кузнецов.
Майолика на фасаде, изображающая
флору и фауну Севера, была выполнена по
рисункам Шехтеля также в Абрамцевской
мастерской керамистом Ваулиным, изобретателем технологии обжига глазурей,
в результате которого возникал знаменитый абрамцевский люстр. Внутри не
было ничего случайного – в русле идей «тотального» делания были спроектированы
скамьи, светильники, даже
телефонные будки. Идеальное здание было
закончено.
Увы, последовавшие исторические
катаклизмы досадным образом мешали
Ярославскому вокзалу жить по заложенной в него мастерами программе.
Потоки беженцев по-прежнему любовались панно и майоликами, но вокзал уже
готовился к новой жизни, сменив гербы
трех городов на герб Советского Союза.
В ходе второй пятилетки была произведена «социалистическая реконструкция
железнодорожного узла»*. Вокзал
подвергся решительной перепланировке.
После разборки пристанционных путей
в пространство между главным пассажирским зданием и боковыми крыльями был
встроен одноэтажный каменный объем,
предназначенный для зала транзитных
пассажиров. Галерея Кекушева вдоль
внутренней стороны северо-восточного
крыла оказалась в зале ожидания. Новый
зал был перекрыт железобетонным перекрытием с металлическим фонарем для
освещения. Ввиду отсутствия достаточного финансирования, новую «красоту»
не наводили, зато старую убрали: панно
Коровина сняли**, деревянные панели облицовки стен удалили, светильники,
выполненные по эскизам Шехтеля, заменили, скамьи и киоски выкинули.
В ходе реконструкции 1946–1947 гг.
архитектор А.Н. Душкин и скульптор
И.С. Ефимов вернули красоту в измененные ими интерьеры. Поверхность
стены между пилястрами опорных
прямоугольных столбов вестибюля была
разделена поперечными выемками на
клейма, в центре зала возникли четыре
симметричные вертикальные композиции. В проемах между столбами
Ефимов поместил под потолком аркообразные сквозные рельефы, изображающие
рыбную ловлю, охоту на лося и медведя. Почти античные сцены из жизни
трудящихся сменили сказочные мотивы
русского модерна, сохранив, тем не менее,
при этом поэтику русского Севера.
То ли жизнь трудящихся в Заполярье
была не ахти, и они потянулись в Москву,
то ли, наоборот, жители со всей России
устремились на север, но, как следует из
официальных источников, пассажиропотоки на этом направлении значительно
возросли. Настолько, что в начале 60-х
годов потребовалась очередная реконструкция. Главными ее итогами стали:
разборка зала ожидания, встроенного между крыльями, и возведение взамен
двухэтажного помещения, перекрытого
железобетонными сводами-оболочками,
и двухэтажная пристройка со стороны
перрона для размещения зала для пригородных пассажиров. В проектном задании
на реконструкцию Ярославского вокзала
указывалось, что здание, построенное
архитектором Шехтелем, «не представляет из себя единого композиционного
замысла. Крылья здания вокзала, выполненные в стиле модерн с витиеватым
грузным карнизом, со случайно расположенными проемами – безвкусны».
Принимается решение: «запроектировать пристройку, которая соответствовала
бы духу времени, новым прогрессивным
конструкциям» (соответствие выразилось
в большом стеклянном витраже, открывающем залы в сторону станции). Для
увязки нового фасада со старыми предлагалось «карнизы и рустовку наружных
стен крыльев сбить, а фасады облицевать
керамической плиткой светлых тонов».
* Белоусов М.П., Иванов,
Социалистическая
реконструкция
железнодорожного узла.
М.И. М.-Л., 1933.
** Панно были переданы на
хранение в Третьяковскую
галерею.
далее>>
|
 |
|
