|
|
|
Зарубежные новости
Архетипы в Оксфорде
VIII-MMIII -
29.11.2003
Учебный центр (Said Business School)
Оксфорд, Великобритания, 2001
Джереми Диксон, Эдвард Джонс (Jeremy Dixon, Edward Jones)
Фасад школы, обращенный на привокзальную площадь.
По пропорциям он близок к Ар Деко, а по функции это
настоящий портик
К знаменитым древним колледжам Оксфорда присоединилось новое учебное заведение
– необычное событие для одного из главных хранителей британских
традиций. Необычными могут показаться также его специализация и название. Во-первых, это
школа бизнеса (коммерция все же проникла в Оксфорд, хотя
и на добрых полвека позже, чем в другие европейские
университеты), во-вторых, школа носит имя своего мецената,
Вафика Саида, бизнесмена сирийского происхождения,
внесшего 20 из 45 миллионов фунтов стерлингов, потребовавшихся на строительство нового
здания. Авторы постройки – Джереми Диксон и Эдвард Джонс,
прославившиеся реконструкцией Ковент-Гардена; на сегодняшний
день Said Business School их последний крупный реализованный проект. В прошлом году эта
работа была удостоена награды Королевской комиссии изящных
искусств, награды Оксфордского охранного фонда, а также попала в
шорт-лист Премии RIBA.
Архитекторы выиграли конкурс на это здание в 1996 году, но процесс
затормозился из-за скандала с «грязными» деньгами Саида,
якобы полученными на торговле оружием (жертвами скандала
стали министр Джонатан Айткин и первый директор школы Джон
Кай). Диксон и Джонс, только что преодолевшие мучительную
волокиту с Королевской оперой, показали себя людьми со
стальными нервами, бесстрашно ринувшись во все тяжкие со
школой Саида. Вероятно затем, что результат того стоил.
План первого этажа. Читая план, безошибочно признаешь в
этом здании базилику – три нефа, нартекс, апсида, капеллы
и два клуатра
Участок, купленный под строительство, находится на самом краю
Оксфорда, рядом с вокзалом (для местных обитателей, так
озабоченных статусом, это уже признак выбраковки), в районе,
где собраны, кажется, все худшие здания города. Так что, с одной
стороны, можно было позволить себе не подстраиваться под среду,
а формировать новую – модернизировать так модернизировать
– или, с другой стороны, признать, что буквально за спиной стоит вся
традиция «оксбриджских» колледжей и, в таком случае, положение
весьма обязывает. Виртуозы примирения исторической среды
с нуждами современности, Диксон и Джонс не были бы собой, если
бы блестяще не обыграли и ту и другую возможность.
Поперечный разрез; продольный разрез
Южный фасад с легкостью решает урбанистические задачи – глубокий навес, фланкированный
корпусами, создает городу дополнительное общественное пространство и прекрасно «держит»
площадь. Уже его симметрия и пропорции, близкие к Ар Деко, не
позволяют принять его за обыкновенный модернистский козырек, а
на самом деле это – самый настоящий портик. За ним разворачивается череда пространств, в
которых безошибочно опознается классический пространственный
архетип, от римского дома до христианской базилики. За портиком расположен «колонный зал»,
то есть вестибюль, из которого открывается вход во внутренний
двор и обрамляющие его крытые галереи очень «ардекошного»
рисунка и пропорций, одну открытую, другую остекленную.
В галереи выходят помещения – поточные аудитории с запада и
комнаты для семинаров с востока. Двор замыкается с севера настоящим амфитеатром. Есть крытая
медью ступенчатая башня, «зиккурат», как называет ее Диксон,
также отсылающая к Ар Деко. Итак: экзонартекс, нартекс,
трехнефное пространство (роль столбов играют деревья),
боковые капеллы, апсида – безупречная базиликальная
схема, а учитывая два дворика-клуатра, можно утверждать, что
это монастырская базилика. Или – вестибулум, атриум, внутренние
покои – древнеримский дворец, или – площадь, обрамляющая ее
stoa, театр – древнегреческая агора. Или все сразу. Джереми
Диксон и Эдвард Джонс не предали оксбриджский genius loci, новый
колледж они устроили по той же традиционной монастырской
типологии, с воротами, башней, большим внутренним двором.
Кирпичная кладка подчеркивает обращение к прототипу. Но
результат далеко выходит за рамки типологической стилизации
– авторы сочли эту вернакулярную схему удобным поводом для
анализа истоков классических пространственных схем
вообще. Будто раскладывая по временным слоям, они наглядно
демонстрируют свою собственную генеалогию базилики.
Внутренний двор. Площадь с колоннадой и амфитеатром, клуатр, двор колледжа
– это пространство похоже на любой из этих классических типов и
на все сразу, так как память изначальной схемы содержится в
каждом из них
Вот прямоугольная городская площадь, с двух сторон обрамленная колоннадой, с торца амфитеатром – прекрасное, логичное
пространство для политических и научных диспутов жителей античного полиса. Римляне повторяют
эту схему в миниатюре для своих жилищ – получается. Потом
приходят варвары и решают центральное пространство
перекрыть, причем деревья уравниваются с колоннами, и
получаются нефы базилики. А откуда берется апсида – да это
же след амфитеатра! Потом устраивают монастырь и
задумывают сделать двор для прогулок монахов – нужно только
снять крышу, и вот он, клуатр. Эта тема развивается дальше, и
вот вам схема средневекового университетского колледжа. Чуть
упрощаем формально и получаем типичный комплекс Ар Деко. Все
эти ходы возможны потому, что на каждом этапе сохраняется память
классической схемы.
Отдельные элементы этого интеллектуального конструкта
были для авторов предметом анализа в других проектах,
например, полуциркульное пространство, примыкающее к
прямоугольному (крытому) двору – в комплексе супермаркета и
автостоянки в Плимуте, двор-клуатр, рассчитанный на любование извне – в Сомерсет-хаусе.
В проекте для Оксфорда эти наблюдения превращены в сумму,
квинтэссенцию, некий идеальный схоластический инструментарий.
Оксана Рудченко
вверх
|
 |
|
