Зарубежные новости

Часовня Санта Мария дельи Анджели
Монте Тамаро, Тичино, Швейцария 
1990 –1996 
Марио Ботта (Mario Botta)
III-MMII - 12.03.2002

Выложенный из грубо обработанного порфира, объем выглядит как суровая рыцарская крепость

С 1986 года в течение семи лет раскритикованный проект церкви Ботта в Моньо дожидался реализации. Кроме критиков, у Ботта были и поклонники. Один из них, Эджидио Каттанео, владелец подъемников на горнолыжном курорте на Монте Тамаро, был поражен проектом и заказал Ботта часовню в память о своей жене. Часовня стоит на высоте 2000 метров, над долиной Лугано. Это одно из самых зрелищных произведений современной европейской архитектуры.

Выложенный из грубо обработанного порфира, Романтическое творение Ботта напоминает средневековый бастион и одновременно – римский виадук. Это настоящее выражение genius loci этих мест, где тысячелетиями перекрещивались главные пути Европы

Ботта снова использует свой срезанный цилиндр, только здесь он глухой, к нему пристроены длинный пандус и лестница. Выложенный из грубо обработанного порфира, объем выглядит будто рыцарский замок, контролирующий альпийские перевалы. Ряд прямоугольных окон-бойниц, каменные водометы и наблюдательная площадка на крыше усиливают впечатление крепости.

Часовня стоит на высоте 2000 метров над долиной Лугано. Здесь, над пропастью, каждый ощущает себя в центре мироздания, на границе миров горнего и дольнего

При этом длинный мост-пандус – это еще и римский альпийский виадук .Удивительным, но вполне логичным образом они соединились в одной постройке, явив настоящий genius loci – квинтэссенцию смыслов этого места, где тысячелетиями перекрещивались главные пути Европы. Это очень романтическая архитектура. Ботта говорит о храмах, что здесь «...чувствуешь себя главным героем, как будто ты в центре мира». Поднимаясь по этому мосту в небо над пропастью, действительно ощущаешь себя главным героем, оказавшимся на границе миров горнего и дольнего.

Использовав ту же композицию, что и в Моньо, Ботта полностью ее переосмыслил – срезанный цилиндр стал глухим, к нему пристроен мостпандус и лестницы

Интерьер Санта Мария дельи Анджели резко отличается от церкви в Моньо – здесь не готика, а настоящая романская архитектура, естественный свет дозирован и выхватывает из мистического мрака немногие, но значимые элементы – руки Спасителя (фрески итальянского художника Энцо Кукки), романские по рисунку, освещаемые сверху из скрытого источника в алтаре или помещенные в верхних откосах окон.

В отличие от готического интерьера церкви в Моньо, часовне в Монте Тамаро свойственно скорее романское чувство сакрального. Свет выхватывает из мрака фрески (художник Энцо Кукки), пространство осеняет полуциркульный свод, присутствующий здесь как символ романской архитектуры

И отдельно парящий полуциркульный ро- манский свод – то, что по изначальному своему образу парить не должно, но здесь,как символ романской архитектуры, осеняет пространство, придавая ему качество высшей прочности и устойчивости. Устойчивости, которую имеет в виду Ботта, говоря о сакральной архитектуре: «Я более и более убеждаюсь, что архитектор работает на территории памяти. Я верю, что многие функциональные аспекты преходящи. Моя работа над церквами помогла мне возвратиться к изначальным ценностям архитектуры, таким как тяжесть, свет, материалы и формы, организованные в диалоге. Строительство такой церкви, как в Моньо или Монте Тамаро – это акт сопротивления культуре преходящего. Все, что не сущностно, должно быть устранено». 



Оксана Рудченко

вверх